Министр курортов и туризма АЛЕКСАНДР ЛИЕВ, пожалуй, самый нестандартный крымский чиновник. Он лично отвечает на все вопросы в своем Facebook, ведет открытую борьбу с незаконными торговцами шаурмой, читает стихи, снимает видео о Крыме и отказывается фотографироваться в своем кабинете в стандартной «позе чиновника». БОЛЬШАЯ ИДЕЯ поговорила с Александром Лиевым о том, как получить поддержку министерства для своего проекта, о непрошибаемых стереотипах и бесперспективности эко-туризма в Крыму.

– На фоне крымских чиновников вы кажетесь лучом надежды. Ведете страницу в Facebook, открыто вступаете в дискуссии, танцуете на «Джаз-Коктебеле»…

– Да, обязательно. Только приехал с Коктебеля, кстати, сгорел.

– Рейд там опять проводили?

– Ага.

– Так вот, как вы пришли к такой политике открытости?

– Я не шел ни к чему. Какой есть, такой есть… Специальных упражнений не делал. Зарядку делаю по утрам. Никаких аутотренингов и медитаций или курсов по повышению самооценки не проходил.

– Вот вы сказали про Коктебель, а как раз недавно у меня было интервью с организатором «Джаз-Коктебеля», которая сказала, что вы хотите фестиваль поддерживать.

– Вообще-то я их хотел закрыть.

– Почему?

– Я был на «Джаз-Коктебеле» несколько раз, в первый раз это было много лет назад, ездил с друзьями и еще не был госчиновником. Я попал днем на Волошинскую сцену, зарядился всем этим духом джазовым, волошинским, и был очень доволен. А в первый год своего министерства приехал на фестиваль, попал на вечернюю программу на основную сцену, и вот знаете, именно так я в детстве себе представлял ад. Стоят люди в черных фартуках и мешают штакетиной в огромном чане, под которым горит костер, плов. Причем они прям этой штакетиной накладывают его в тарелки, а рядом – гигантская очередь в туалет. Самая настоящая преисподняя. Я ходил там, извинялся перед людьми, а после этого связался с организаторами и сказал, что варианта у них два: или мы всё сильно поменяем, или я костьми лягу, но больше такого не допущу. И оказалось, что организаторы думают так же, как и я. Они тоже хотели бы многое изменить, но им мешали какие-то субъективные обстоятельства.

«Все думают, что к нам едут одни россияне. К нам едет один миллион россиян и четыре миллиона украинцев. Еще стереотип: украинцы едут отдыхать в Турцию. В Турцию, Египет, Болгарию, Грецию, Черногорию и Хорватию в совокупности ездят всего 650 тысяч украинцев в год. Как говорится, чем коварнее ложь, тем больше в нее верят»

В следующем году я инициировал создание оргкомитета фестиваля и принимал в нем активное участие, помогал в подготовке. И когда я приехал посмотреть, как идет подготовка, то увидел летний августовский Коктебель со всеми его «прелестями». В результате теперь в поселке происходят революционные и эволюционные перемены, поскольку там была дневная преисподняя такая же, как и во время фестиваля.

Если говорить о том, что такое джаз-фестиваль для Крыма, то мы проводили исследование: самая ассоциирующаяся с Крымом музыка – это джаз. А на втором месте – шансон. Да-да. К сожалению, так, поскольку у нас есть еще Николаевка – столица шансона.

– Так надо шансон-фестиваль там проводить!

– Я как раз хочу организовать там пивной фестиваль. Каждому товару, как говорится, свой покупатель. Так вот, джаз прижился в Крыму, получил крымский акцент. Это же такая музыка, которая не развивается в консервативных культурах. Джаз всегда должен меняться, это импровизация, а импровизация бывает лишь там, где есть свобода. Поэтому американский джаз всегда был лидирующим, а в некоторых европейских закостенелых странах джазовые школы всегда слабые.

Крым – территория свободы, поликультурности, полинациональности. Это территория влияния огромного туристического потока. Мы многое перенимаем от наших туристов и наоборот, происходит постоянный обмен. Так что джаз быстро нашел себе место. Я думаю, это очень перспективно – проведение месяцев джаза в Крыму, например, или целой джазовой осени. 

Обложка таймлайна фейсбука Александра Лиева

– В чем заключается ваша поддержка? Чем вы помогаете фестивалям?

– Да много чего делаем. Денег мы не даем, все об этом знают. Были бы деньги – отдал бы. Есть вещи, решать которые гораздо тяжелее, чем финансовые вопросы. Например, организация территории и безопасности, поскольку на фестивале собираются тысячи людей.

– В связи с этим у меня вопрос по поводу арт-центра «Карман» в Симферополе. В одно время министерство туризма его поддержало, вы даже выступали там со стихами Есенина.

– Был грех.

– Но, по сути, арт-центр свернулся. Как думаете, почему так вышло?

– На самом деле мы почти ничего не делали. Арт-центр мы как поддержали? Нас спросили: «Вы нас поддерживаете?» Мы говорим: «Поддерживаем». – «Тогда дайте денег». – «А денег нет». – «Тогда дайте спонсоров». – «Нет спонсоров». Тогда я сказал: «Чтобы были спонсоры, нужно, чтобы о вас узнали, заметили». И вот в этом мы могли помочь. Мы выделили арт-центру бесплатное место на международной туристической выставке в Ялте, согласились публиковать их новости на сайте министерства. То есть, понимаете, я не готов дать вам рыбу, я готов помочь соорудить удочку.

– А есть какие-то проекты, которые вам хотелось бы еще поддержать?

– Огромнейшее количество, невероятное множество. Например, я помогаю фестивалю «Казантип», потому что ребята там – большие энтузиасты. Такой проект хотели бы иметь многие регионы и не только Украины, ведь «Казантип» принимает более 100 тысяч человек. Я с удовольствием помогаю целому ряду фестивалей совершенно разной направленности. Еще у нас в этом году очень перспективно должна пройти тема 400-летия Дома Романовых, и в этой связи я поддерживаю целый ряд культурных мероприятий. Я не министр культуры и не хочу подменять его функции, но некоторые культурно-туристические мероприятия так или иначе влияют на имидж Крыма и привлекают туристов.

«Вчера я опубликовал у себя в Facebook список 25 санаториев, которые являются позором Крыма, прямо с фамилиями людей, которых надо предать анафеме. И 75 санаториев и отелей, которые являются гордостью Крыма»

– По какому принципу вы отбираете проекты, которые будете поддерживать? Нравится – не нравится? Каков доминирующий фактор отбора?

– Все, что приносит Крыму дополнительное преимущество в имидже; все, что не рекламирует Крым как августовский и пляжный курорт; все, что расширяет рамки сезона и туристическую географию. Если бы вы пришли ко мне и сказали, что у вас есть гениальная идея провести невероятно классный джазовый фестиваль (а это играло бы по моим струнам) и сделать это в Ялте 15 августа, я бы вам помешал.

– Почему же?

– Потому что в Ялте 15 августа и так будет аншлаг, и нет необходимости затягивать туда людей. А если вы решили подзаработать на существующем турпотоке, то есть накосить капусты, тогда вам придется проходить по всем инстанциям – заплатить в администрацию за аренду территории и так далее. Я помогаю тем мероприятиям, которые проходят в сентябре-октябре, мае-июне, которые проходят не в Ялте, а в Черноморском, Армянске, Коктебеле, Николаевке.

«Вы нас поддерживаете?» Мы говорим: «Поддерживаем». – «Тогда дайте денег». – «А денег нет». – «Тогда дайте спонсоров». – «Нет спонсоров».

– Если говорить о культурном, событийном туризме, какие вы в этой сфере видите перспективы?

– Честно говоря, у меня кардинально изменилось мнение о потенциале событийного туризма. Я думал о нем гораздо хуже. В прошлом году, когда мы пытались рассредоточить по времени года разные фестивали, оказалось, что многих организаторов мне буквально за час удалось убедить в том, что нужно проводить мероприятия в другое время. Всего лишь час моего времени, и событие проходит не в июле, а в сентябре, и не в Севастополе, а в Феодосии, если говорить, например, о фестивале духовых оркестров. Когда мероприятия распределились по всему году, то подсчет показал, что это сработало: нам удалось получить дополнительный туристический поток в сентябре и октябре этого года, почти плюс 16% – это очень много. Мы поняли, что этим инструментом можно пользоваться для того, чтобы растягивать сезон. Причем событие – это не обязательно фестивали. Событием является, например, католическое рождество.

– Да, во Львове, например, это поставлено очень хорошо.

– А у нас в этот период вообще пусто! Цены такие, что Львов плакал бы, за 200 гривен можно получить шикарные номера. У нас на территории Крыма пять изумительных действующих костёлов. Встретить католическое рождество в Крыму – такой продукт прижился бы. Или вот китайский Новый год в феврале. Можно было бы задействовать неожиданные объекты для туризма. В каждой декаде любого месяца есть изюм, его нужно найти.

– Вы активно занимаетесь развитием лечебного туризма в Крыму. Настолько ли это направление перспективно? Все-таки качество медицинских услуг оставляет желать лучшего, и многие россияне и украинцы знают о плачевном положении здравниц в Крыму.

– Нет другой альтернативы. Главная наша конкурентоспособность среди других туристических регионов заключается в лечебных свойствах крымского курорта. Они уникальны и не привязаны к сезону. Это и грязи, и климат, и вода – все это работает круглый год.

Что касается плачевного состояния, то это из разряда «все мужики – козлы». Не знаю, кому интересно обсуждать среднестатистическое, мне не интересно. Да, у нас есть около 100 санаториев. Вчера я опубликовал у себя в Facebook список 25 санаториев, которые являются позором Крыма, прямо с фамилиями людей, которых надо предать анафеме. И 75 санаториев и отелей, которые являются гордостью Крыма. У нас есть и плохое, и хорошее – все разное. Мы вообще все очень разные. Кстати, и Турция тоже. В любом курорте можно всякое найти. Вопрос в том, как и при помощи кого вы это ищете. В Турции вы ищете при помощи туроператора. А как мы едем в Крым? Дикарями. Кому мы в итоге доверяем свой отдых? Таксистам. Тогда не надо жаловаться на таксистов, тем более что большинство из них не крымчане. В Крыму очень много конкурентоспособных объектов, которые можно рекомендовать, которые готовятся к сезону и работают над сервисом.

«Я не понимаю, как мы можем зарабатывать на экологическом туризме»

– А что с экологическим туризмом? В Крыму в принципе есть все, чтобы наладить зеленый туризм. Вы планируете это направление развивать?

– Все направления нужно развивать, в том числе и это. Ключевой вопрос: зачем?

– Вот для вас – зачем?

– Я думаю, меня наняли, чтобы я работал на то, чтобы туристическая сфера приносила доход крымчанам. То есть меня как крымского эгоиста наняли, чтоб Крыму от туризма что-то доставалось. По крайней мере, так ставит передо мной задачи парламент. Все хотели бы зарабатывать, работая в туристической сфере. Туризм – не самая простая сфера, с ней трудно совладать. Главный ответ на вопрос «зачем?» – для того, чтобы зарабатывать. А тут начинается жесткий и хладнокровный отбор того, что полезно и что нет. И в этом отборе экологический туризм выглядит плохо.

Если бы передо мной стояла задача оздоровить весь мир, то я бы сделал все курорты бесплатными, но у меня задача другая. В экологическом туризме в Крыму сейчас тяжело увидеть воплощение денег. Что это приносит? Пока что это воплощается в кубических метрах мусора и проблемах вроде горящего леса в Ялте, который случайно подожгли трое экологических туристов.

– Но это дотационная сфера, в нее нужно долго вкладывать.

– Что она даст? Вот что?

– Вы не видите в этом перспектив?

– Я хочу рассмотреть в этом перспективу, но пока… Поймите, если у магазина цель – зарабатывать, то он должен брать тот товар, который приносит прибыль. А если цель у магазина – одеть весь мир, то надо создавать секонд-хенд и раздавать одежду. Пока что я не понимаю, как мы можем зарабатывать на экологическом туризме. А вот какие проблемы с этим могут быть связаны, я понимаю. Но это не значит, что я плохо к этому отношусь: я сам сплавляюсь на рафте, прыгаю с парашютом, лазаю по скалам, хожу в горы – но это мое личное, и это личное не должно мною руководить.

Летающий министр

– То есть вы как магазин не понимаете, как на этом продукте заработать.

– Я даже не видел в мировом опыте, как на этом зарабатывать, хотя изучал этот вопрос. Туризм разным странам нужен для разных целей. Я видел много примеров, как при помощи туризма осваивают европейские деньги. Нет цели, чтобы эти деньги когда-нибудь отбились.

– Вы имеете в виду гранты?

– Гранты, да. Например, Румыния. Они приняли около 100 миллионов евро на развитие экотуризма. Цели, чтобы это принесло деньги, не было. Цель была другая: чтобы румыны не ехали в Европу и занимались экотуризмом у себя. Но в итоге Румыния приняла всего на 200 тысяч туристов больше. А у нас одна только Николаевка столько принимает.

– Какую цель вы ставили перед собой, когда проводили рейды по побережью Крыма, закрывали ларьки и целые рестораны? Я так понимаю, вы их до сих пор проводите.

– Это моя работа – просто я не сижу на месте – я езжу, трогаю руками, изучаю, залезаю туда, куда другие не залезают, я этим на самом деле интересуюсь. Вот сегодня в Коктебеле смотрел, как люди готовятся к курортному сезону, следил за тем, как красят забор, советовал, как лучше. Я не могу безразлично проходить мимо таких ситуаций.

– Но вы закрыли несколько кафе и ресторанов, например. И если мы говорим о том, что министерство хочет позволить людям зарабатывать, то в данном случае это обратная ситуация.

– Нет-нет. Когда мы закрыли несколько стихийных, санитарно отвратительных, не платящих налоги и работающих нелегально точек, например, в Николаевке (ну, вы видели этот знаменитый ролик), это совсем другое. Ребята жарили шмурдяк и продавали под видом съедобных беляшей.  Мы их закрыли, а рестораны и столовые тут же получили положительный эффект, потому что к ним стало больше людей ходить. Так что мы, наоборот, помогаем нормальному, честному бизнесу развиваться.

Приемная Александра Лиева

– За те 2,5 года, что вы работаете на посту министра, какие наблюдаются тенденции?

– У нас есть стратегия на 10 лет, есть четкий операционный план – он, кстати, есть в открытом доступе на сайте министерства. Первый этап стратегии, три года – преодоление кризисной тенденции. Что мы считали кризисной тенденцией: во-первых, чтобы в Крым все меньше и меньше людей приезжали с целью оздоровления, и все больше – с целью пляжа; во-вторых, чтобы количество туристов, приезжающих в Крым, все больше концентрировалась на июле и августе. Мы получали те же 5,5-6 миллионов туристов, но если в 2001 году в июле-августе было 2,5 миллиона, то в 2009 – почти 3,5 миллиона, и это кризис. Кризисной тенденцией можно считать то, что все больше предпринимателей уходило в теневой сектор. Количество туристов, которые останавливались в легальном секторе, уменьшалось.

«Бог и Советский Союз объединились и дали это огромнейшее наследие, которое мы до сих пор не научились правильно применять. Эта проблема будет существовать до тех пор, пока не станет очевидным в голове каждого, кто имеет какое-либо отношение к Крыму, что туризм – это приоритет»

Что произошло. В прошлом году мы впервые зафиксировали рост турпотока – почти 8% за год. Причем рост произошел не в июле-августе (тогда был даже небольшой спад), а весной (20%) и осенью (16%). Началась новая тенденция. Сентябрь в прошлом году по количеству туристов и доходов вышел на уровень августа. Это мечта, это впервые такое. Впервые в прошлом году количество туристов, прибывших с целью лечения, выросло на 2% по сравнению с позапрошлым годом. Предыдущие 20 лет эта цифра сокращалась. Зимой у нас было 250 тысяч туристов, что на 30% больше, чем в прошлом году. Начался рост, началось преодоление регрессивной тенденции. Я этим горжусь, хотя и не ставлю это в заслугу лично себе. Это заслуга министерства и громады в целом.

– Какие из ваших программ идут наиболее туго?

– Все идут непросто. Вообще, во всем мире зарабатывать в туристической отрасли для региона считается высшим пилотажем – это экспорт услуг, ввоз валюты. К сожалению, то отношение к туризму, которое есть в Украине и у крымчан в частности, не сопоставимо с тем туристическим ресурсом, который нам дал Бог и Советский Союз. Они объединились и дали это огромнейшее наследие, которое мы до сих пор не научились правильно применять. Эта проблема будет существовать до тех пор, пока не станет очевидным в голове каждого, кто имеет какое-либо отношение к Крыму, что туризм – это приоритет. Нам сегодня помогают абсолютно все. Янукович реально помогает, дает много денег на развитие инфраструктуры. Помогает Евросоюз, недавно выделил нам большие деньги. Помогают белорусы, которые рекомендуют крымские санатории в своих профсоюзах. Помогают и в России: идут навстречу, давая бесплатные ресурсы для рекламы, например. Вопрос теперь в том, насколько крымчане способны эту помощь принять и реализовать. Я думаю, что шансы у нас сейчас большие.

«Все можно сделать лучше, чем делалось до сих пор», — считает Лиев

– За счет кого сейчас в основном привлекаются инвестиции в Крым? Каков объем инвестиций?

– Каждый год открывается 10-20 новых объектов. В этом году – более трех десятков. В основном это санатории, чему я очень рад, и отели (например, вторая очередь Radisson в Алуште). Это хорошие инвестиции.

– А деньги же в основном идут из России? И турпоток преимущественно российский?

– Нет, это Украина! Столько стереотипов о Крыме, которые невозможно сломать. Все думают, что к нам едут одни россияне. К нам едет один миллион россиян и четыре миллиона украинцев. Еще стереотип: украинцы едут отдыхать в Турцию. В Турцию, Египет, Болгарию, Грецию, Черногорию и Хорватию в совокупности ездят всего 650 тысяч украинцев в год. Как говорится, чем коварнее ложь, тем больше в нее верят.

– Какова глобальная стратегия развития Крыма как туристического региона? Что у вас в планах на ближайшее время?

– Восстановление круглогодичной здравницы. Восстановление нашей целевой аудитории от Камчатки до Берлина. Создание здравницы, от которой нет ощущения больницы. Чтобы человек мог получить качественные медицинские услуги, ресурсы прекрасного климата и природы Крыма, чтобы отдыхал и телом, и душой.

Фото Екатерины Сергацковой и из личного архива Александра Лиева