Янукович потеряет власть не из-за Евромайдана, а по причине экономического кризиса

Бывший советник президентов Кравчука и Кучмы по экономическим вопросам, а ныне директор Института трансформации общества профессор ОЛЕГ СОСКИН рассказал «БОЛЬШОЙ ИДЕЕ» о том, почему украинская экономика в плохой форме, как можно спасти потопающего и почему это не удастся сделать.

 

– Давайте начнем с оценки нынешней экономической ситуации в Украине. Правительство Азарова до последнего продолжало гордиться стабильным курсом гривны и низкой инфляцией. Насколько, на ваш взгляд, был неоправданным их оптимизм?

– Этот оптимизм зиждился на совершенно неправильном экономическом анализе, потому что здоровых элементов для поддержания курса гривны не было.

С самого начала правительство Азарова работало по неправильно выбранной методологии монетарной политики. Они все время заимствовали деньги и внутри страны, и извне. Об уровне заимствования говорит тот факт, что государственный долг Украины – внутренний, внешний и гарантированный – с начала 2010 года к концу 2013 вырос с 39 до 73 млрд., почти в два раза.

Государственный долг надо обслуживать. Долговые обязательства внутри страны были взяты под 10-13% годовых, а вовне – под 8-10%. Это очень большие проценты, и естественно, что на таком уровне обслуживать государственный долг практически невозможно.

Плюс, у них все время было отрицательное сальдо внешнеторгового баланса, которое в прошлом году достигло $15 млрд. Естественно, что это сальдо надо было чем-то перекрывать. Перекрывали они его в основном заимствованиями, потому что в этот период не происходило существенного притока прямых и портфельных инвестиций. А если брать вторую половину 2013 года, то видим даже отток портфельных и нулевой прирост прямых инвестиций.

Таким образом, страна практически не создавала в необходимых объемах добавленной стоимости. Чтобы была хорошая поддержка гривны, нужно, чтобы был хороший уровень ВВП, а в 2013 году они показали нулевой рост ВВП и падение промышленного производства на 5-6%. А по нашим подсчетам, было даже падение ВВП на 4% и падение промышленного производства минимум на 8%.

Таким образом, под гривной не находилось сколько-нибудь существенного материального базиса. И в этот же период, начиная с сентября 2011 года, очень крупно теряли золотовалютный запас. В сентябре 2011 года запас составлял 38,2 млрд., а на декабрь 2013 года – порядка 20 млрд.

А если отнять 3 млрд. с российского займа, того, что дал Путин, будет 17 млрд. То есть, по сути, было потеряно 21 млрд. золотовалютных запасов.

И с этих 17 млрд. значительная часть – это деньги заимствованные, собственных денег у Нацбанка – максимум 10 млрд. долларов. То есть нечем поддерживать гривну.

Плюс, начиная где-то с сентября 2013 года они начали печатать гривну, а эта гривна ничем не подкреплена.

Поэтому все эти бравурные заверения о том, что гривна стабильна, что надо избавляться от долларов, безосновательны. Они же ввели ограничения на конвертацию и сделали гривну фактически неконвертируемой валютой. Мы почти вернулись в начало 90-х годов, когда был тяжелый период для обмена денег на иностранную валюту.

Это все было словоблудие со стороны Азарова, поддержанное так называемыми экономическими экспертами суррогатного уровня, которые в экономике так понимают, как баран в апельсинах.

– На прошлой неделе звучали намеки чиновников ЕС о возможности финансовой поддержки Украины. Смогут ли помочь Украине новые займы от ЕС?

– Во-первых, надо, чтоб ЕС их дал. А ЕС так просто не дает. Он дает их под реальные трансформации, а не под слова. Например, Международный валютный фонд не дает сейчас никаких новых программ. Наоборот, теперь нужно возвращать деньги, до 12 февраля в МВФ нужно вернуть $1 млрд.

Даже если бы ЕС дал деньги, сегодня при власти находятся клинические клептоманы, которые разворовывают кредиты. Они украли даже деньги России, которые дали Януковичу с Азаровым. Трехмиллиардный кредит рассосался, и неизвестно, что с ним произошло. Поэтому ЕС никаких денег не даст, потому что нет гарантий, что они пойдут на реформы, а не на усиление режима стационарного бандита Януковича.

     
  Кабмином должен руководить мощный системный макротеоретик, который сможет видеть сверху всю карту преобразований и под которым будут стоять хорошие системные кризисные менеджеры-исполнители  
     
image

Олег Соскин – политический деятель, экономист и политолог, директор Института трансформации общества. Фото из Фейсбука Олега Соскина

– Вы – сторонник концепции бездефицитного бюджета. Можете рассказать, что это значит в украинских условиях?

– Это значит, что деньги в бюджете должны расходоваться в таких размерах, в которых они есть. То есть если в доходную часть деньги реально не поступают в соответствующем объеме, значит, надо сокращать непроизводительные паразитические статьи.

Бюджет должен быть бездефицитным. Потому что как можно покрыть дефицит? Только новыми заимствованиями. А брать новые заимствования невозможно, потому что страна находится в состоянии почти суверенного дефолта. Она не может обслуживать не то, что основное тело долга, а даже проценты долга. И мы приближаемся к моменту, когда будет установлена международная администрация по санации Украины и по тому, как она должна возвращать свои долги. Это угроза для суверенитета страны, для народа. И, к сожалению, она становится все более реальной.

– На каких «паразитических» статьях можно экономить, чтобы добиться бездефицитного бюджета?

– Это статьи, связанные с содержанием карательного, полицейского и бюрократического аппарата. Все, что касается милиции, судейского корпуса, прокуратуры, СБУ, содержания Президента, Кабинета Министров. Например, Министерство внутренних дел нужно сократить минимум в четыре раза, его нужно демилитаризировать, расформировать, оно не должно существовать в том виде, в котором есть сейчас. А также статьи, ориентированные на то, чтобы отмывать деньги для правящей «Семьи», там, где она может провести тендеры под своим контролем, чтобы получить средства и забрать их под себя.

Поэтому в условиях мирового социального, экономического и финансового кризиса иметь дефицитный бюджет – это роскошь. То есть деньги должны расходоваться только на социальную защиту – образование и медицину. Не должно быть никаких трат на паразитические потребности: закупку машин, оборудования, поездки, командировки и так далее – этого ничего не должно быть.

– Рано или поздно будет создано новое правительство. Какие шаги, на ваш взгляд, нужно будет предпринять, чтобы построить новую экономику?

– Пока мы не вернемся к конституции 2004 года, к парламентско-президентской республике, говорить о том, чтобы изменить к лучшему социально-экономическую и финансовую ситуацию, не представляется возможным.

Второе – надо обязательно проводить административно-территориальную реформу и реформу местного самоуправления. То есть деньги и власть надо передавать на места. Надо обязательно ликвидировать районные администрации, а также обладминистрации в том виде, в котором они существуют, – это огромная работа.

Плюс, надо изменить существующую налоговую систему. Нужно расформировать Министерство доходов и сборов и Налоговую администрацию, ликвидировать налоговую милицию, она вообще никому не нужна. Управление налоговых инспекторов можно перевести в Министерство финансов, а также существенно сократить их количество.

Надо отказаться от такого количества российского газа. Необходимо перейти к реальным ценам на газ и начать свободную продажу газа через биржу газовых контрактов.

Надо изменить социально-пенсионную систему, открыть индивидуальные социально-пенсионные счета депозитного, антидевальвационного характера. И ввести единый социально-пенсионный сбор 15%, 8% из которых покрывает работодатель, 7% – сам работник.

То есть надо совершить очень много мероприятий системного характера по всей матрице.

Кабмином должен руководить мощный системный макротеоретик, который сможет видеть сверху всю композицию, всю карту преобразований, и под которым будут стоять хорошие системные кризисные менеджеры-исполнители.

А все то, что сейчас предлагают, – это как мёртвому припарки. Это как Тришкин кафтан: в одном месте отрезали – дырку зашили, он стал меньше – появилась новая и так далее. Режем туда-сюда, а в результате получаем абсурд.

     
  Отказ от угля, от такого огромного потребления газа, от экстенсивных технологий, экстенсивного использования рабочей силы, отказ от примитивных предприятий, которые пожирают огромное количество энергии, целевых и материальных ресурсов  
     

– Есть ли в Украине потенциал внедрения научных решений в экономику?

– Для этого надо перейти к инновационно-технологической модели экономики. Это совершенно другая модель, предусматривающая развитие четвертого, пятого и элементов шестого экономико-технологического уклада.

Это – отказ от угля, от такого огромного потребления газа, от экстенсивных технологий, экстенсивного использования рабочей силы, отказ от примитивных предприятий, которые пожирают огромное количество энергии, целевых и материальных ресурсов.

Потенциал есть, но его надо раскрепостить и сделать главенствующим. Он должен создавать прибавочную стоимость, а для этого нужна его поддержка. Надо поддерживать не рудиментарные индустриальные формы труда, а высокотехнологические формы, надо развивать человеческий капитал, вкладывать в него деньги.

Надо развивать инновационную компоненту, создавать научно-технологические парки, молодежные бизнес-инкубаторы сетевого, горизонтального уровня. Это огромная задача, и среди нынешних претендентов или тех, кто уже при власти, я даже не вижу, кто бы это мог хотя бы озвучить, не то чтобы реализовать. 

– Готова ли, на ваш взгляд, Украина с такой экономикой к ассоциации с ЕС?

– Ассоциацию не сложно подписать. Это полезный инструмент. Таким образом мы просто задекларируем, что наша цель – построение экономических моделей, которые были бы адекватны европейским странам. Это европейская модель народного капитализма. В ее основе лежит малый и средний национальный бизнес, формирование мощного класса национальной буржуазии, местное самоуправление. Это все можно сделать, но для этого надо менять модель. 

Дискусія про ресурсність та адаптивність команд, проведена Go BiGGGA!, розкрила інструменти підтримки життєстійкості, вплив ментального здоров'я на продуктивність і стратегічні підходи до адаптації в умовах змін.

Що є правдою найближчого можливого майбутнього? Чи розпізнають сучасники цей час як епоху Взаємостановлення? Люди усвідомили вразливість моделей, які організовує унормованість уявного ідеального? Чи справді конкуренція між ідеальними концепціями породжує насильство і звужує простір зарадності? Як змінюються ланцюги зворотного зв’язку в світі? Війна гасне і забирає з собою нерівність? Люди відкрили собі себе?