Вскоре после принятия пакета законов 16 января было заведено уголовное дело в отношении крупной общественной организации «Центр UA». Активистов пытаются обвинить в отмывании денег. Милиция уже приходила домой к более чем двумстам участникам организации и пыталась допросить.

«Центр UA» сделала множество значимых для страны проектов: провела в Раду закон о доступе к публичной информации, заставила депутатов персонально голосовать за законы, сняла фильм «Открытый доступ» про Межигорье.

БОЛЬШАЯ ИДЕЯ поговорила с соосновательницей «Центр UA», а также инициатором общественного движения «Чесно» и координатором кампании «Новый гражданин» Светланой Залищук.

– Как думаешь, почему на «Центр UA» завели дело? Кто мог дать такую отмашку?

– У нас есть все основания думать, что инициатор расследования – Захарченко, его ведомство. Такая системная работа, которая ведется в отношении двухсот человек во всех регионах, без его команды не осуществилась бы.

Почему? Хороший вопрос. Мы слишком сильно раздражали власть. Делали много вещей, которые касались президента. Сняли фильм «Открытый доступ», который вызвал огромный резонанс. Тогда мы впервые столкнулись с системной и беспредельной реакцией власти, хотя на самом деле, если посмотреть этот фильм, нельзя сказать, что он какой-то очень жесткий. Да, он про Межигорье, да, он поднимает этот вопрос, и это стало красной тряпкой для быка. Нас минировали, подбрасывали химикаты, дымовые шашки, создавали Бомж-ТВ, приезжала СБУ, пожарные, милиция – по сто человек в один кинотеатр. Противодействие было на всех уровнях. Столько креатива использовали!

Второй момент – мы недавно запустили серию расследований деятельности министров в рамках проекта «Чесно». Недавно было опубликовано одно из расследований, посвященное Захарченко.

К тому же, мы являемся неким хабом в гражданском обществе. Любые наши инициативы строятся на объединении разных экспертов, активистов вокруг одного вопроса. Мы ищем людей, которые заинтересованы продвигать какую-то тему. Создали «Новый гражданин» и движение «Чесно», были сооснователями акции «Стоп-цензуре», создали коалицию за честный референдум. Каждая наша коалиция была достаточно успешной, потому что не мы одни их делали. Наша роль – координационная, коммуникационная, поэтому мы всегда были на виду. Скорее всего, ведомство Захарченко целится в этот хаб, чтобы разъединить и уничтожить пульсирующее ядро.

Показательно еще то, что в августе началась публикация целой серии материалов, которую сделал «придворный» писатель Вячеслав Пиховшек, под названием «Солдаты революции Рыбачука» (Олег Рыбачук – руководитель Centre.ua – прим. авт.). Он вспомнил все возможные коалиции и движения, к которым мы имели отношение. Говорил, что существуют отдельные группы, которые нагнетают ситуацию, продвигают революцию и будут мутить воду, чтобы Янукович стал антигероем. Он вспомнил всех журналистов, активистов, многие из которых не имеют к нам формального отношения. Для нас это было явным сигналом, что за нас взялись. Кроме прочего, мы знали, что нас прослушивают: время от времени телефонные разговоры попадали в открытый доступ.

– Давно началась прослушка?

– Еще в преддверии парламентских выборов, в 2012 году. Тогда начали сливать информацию в медиа, брали факты и манипулировали ими. По нам велась активная работа.

– А вы давали какую-то ответную реакцию?

– Нет, и делали это сознательно. Мы предполагали, что один из рисков для нашей организации – это подверженность дискредитации. Но мы посчитали, что наше паблисити по отношению к конструктивному продвижению идей намного громче, популярнее и успешнее, чем маленькие статейки, которые они пытаются  продвинуть на информационное пространство. Мы поняли, что если начнем оправдываться и реагировать, это запустит целую волну. Своей работой с публичностью и открытостью мы смогли построить некий институт доверия к организации.

– А расследование тех нападений во время демонстрации «Открытого доступа»? Кто те люди, которые делали такие вещи? За это же, по сути, нужно было заводить уголовные дела.

– В данном случае это было бесполезно. У них была конкретная задача. Сложно бороться с правоохранительными силами, когда милиция сама приходит, что-нибудь подбрасывает. Ты же не будешь им же писать, что они это сделали. Это абсурд. Мы делали заявления, писали в милицию, но это ни к чему не привело, были лишь какие-то отписки.

Понимаешь, в системе, которая сейчас существует, ты не можешь найти справедливости. Нужно взывать к обществу, к тому, чтобы они задумались над кандидатами на следующих выборах.

– Как теперь протекает жизнь «Центра UA»?

– Абсолютно нормально, в штатном режиме. У нас не изменилось абсолютно ничего. Единственное, что множество журналистов поднимают эту тему и пытаются нам помочь. К нам обратилась куча послов, чтобы поддержать, и вот вчера в офис приходил Еврокомиссар Фюлле. Мы чувствуем поддержку международных структур, и дипломатов, и журналистов, и активистов, и наших партнеров. Мы это очень ценим. А в остальном продолжаем работать, как раньше, готовим расследования по министрам.

Светлана Залищук, Штефан Фюлле, Наталия Соколенко (справа налево)

На встрече с американским сенатором Джоном Маккейном

Презентация общественного движения «Чесно»

– Вы находитесь в одном офисе и, по сути, в неформальном холдинге со СМИ, которые принято называть оппозиционными – «Украинская правда», «Громадське телебачення». Как считаешь, на них может отразиться ваша ситуация?

– Это не холдинг, мы все независимые организации, у нас нет общей собственности. Конечно, мы дружим, видим, что они работают по близким нам стандартам, поэтому решили снять общее пространство. Сделали такой хаб, который станет независимой территорией и будет привлекать разные движения, где будут проводиться презентации и семинары. Еще до Майдана мы хотели сделать независимое информационное агентство, которое бы стало пресс-центром, поскольку сегодня ни одно агентство не является независимым, у всех какая-то цензура. А мы решили создать такой центр, чтобы развивать гражданское общество и инициативы. Это у нас в планах, но пока что руки не доходят.

– Каких результатов вам удалось добиться за четыре года?

– Очень разных. Мы чувствуем свою ответственность за то, что в стране появилось персональное голосование депутатов. Это был один из критериев «Чесно». Мы постоянно продвигали этот критерий среди депутатов, подписывали соглашения, но поначалу не встречали большого желания. Нам говорили: «Мы не можем себе это позволить». Тогда мы сказали: «Измените Конституцию, раз не можете соблюдать закон».

На самом деле персональное голосование – не только технический вопрос. Это вопрос о формировании кандидатов. Кто может быть кандидатом? Те люди, которые способны ходить в парламент и лично голосовать. Партии понимают, что если у них нет людей, которые могут прийти и проголосовать, то их закон не пройдет. Политическая сила рискует лишиться голосов. Второй вопрос – персональная ответственность. Мне кажется, во время голосования 16 января большинство из депутатов Партии регионов не знали, за что они голосуют, в противном случае они бы отказались.

– Тем не менее, они проголосовали, не зная, за что голосуют.

– Да, но им просто сказали проголосовать. А они не знали, что в законопроект будут засунуты все законы на свете, что будет такое немыслимое творчество.

Еще мы добились принятия закона о доступе к публичной информации, это была такая глобальная инициатива по всей стране, которую поддержали сотни журналистов и общественных организаций. Тогда мы впервые не противостояли чему-то, а выступали за реформу. Это был триллер: его 13 раз ставили на голосование и 12 раз снимали. Но мы настолько задолбали депутатов, спикера Литвина и других чиновников, что они просто сказали: «Все, хватит, давайте уже что-то с этим делать». Нам кажется, это был важный момент.

Мы много против чего боролись и проводили эффективные кампании. Было много успехов на уровне конкретных продуктов, например, фильм «Открытый доступ».

– Когда началась волна с законопроектом об иностранных агентах, появились ли отклики со стороны людей, которые стали обвинять вас в том, что вы продвигаете чужие интересы?

– Эта тема давно продвигается в Украине, особенно от Партии регионов. Это такой российский сценарий дискредитации общественных организаций, кругов влияния в обществе. Что делает общественная организация? Как правило, выполняет те функции, которые не заложены институтами власти: контроль, критика, мониторинг. Власти это невыгодно, потому что это мощный ресурс расшатывания системы. Организации доносят обществу ту информацию, которую государству не хотелось бы распространять.

Планомерная дискредитация началась гораздо раньше и длится уже много лет. Во время Оранжевой революции они использовали те же ходы. Они реально верят, что революции сделали общественные организации, которые спонсирует Госдеп США. Дискредитация – их стратегическая задача к выборам 2015 года. Еще давно был зарегистрирован законопроект про международную техническую помощь, например. Кстати, чтобы было понятно, любые деньги, которые получает страна от МВФ и других зарубежных банков, по сути являются грантами. То есть главным грантоедом является государство.

– Как думаешь, почему тому же USAID выгодно давать гранты на НГО в Украине? Этот вопрос возникает у всех.

– Это нормальная практика, когда государство развивает стандарты жизни, ценности, институты демократии в других странах. Так они могут гарантировать, что страны будут менее агрессивными и воинственно настроенными. На самом деле организации во всех странах так или иначе получают гранты, в том числе от государства. Только в Украине государственные гранты отдают карманным организациям, выполняющим их волю.

– Но в Украине недостаточно средств, чтобы минимально обеспечивать общественные инициативы.

– С одной стороны, да. Но с другой, на бумаге существуют хорошие программы, которые могли бы развивать те или иные сферы. Правда, государство этого не хочет, нужно политическое поле.

Что касается денег, то это второстепенный вопрос. Если государство хочет развивать общественный сектор, то найдет деньги, возможности и инструменты. А в нашей стране только недавно был принят закон о гражданских объединениях, который, кстати, мы тоже помогали лоббировать.

Очень важно развивать гражданское общество. Без этого же невозможно нормально жить! Как показывает экономическая успешность, этот сектор должен существовать в стране. Но чтобы он появился, нужно, чтобы появилась эта идея в голове. Это как со здоровым питанием: плохо есть один шоколад, жир, хлеб с маслом и питаться в «Макдональдсе». А чтобы хорошо себя чувствовать, чтобы было много энергии, надо питаться овощами, фруктами. Пока не придет это понимание, ты не построишь нужный режим. Так же и в стране: чтобы появился здоровый организм, нужно понимание, что надо решить такие-то проблемы. Увы, у нынешней власти очень нездоровый организм. «Макдональдс» на уровне понимания гражданского общества.

– Если представить, что у нас утвердили закон об иностранных агентах и финансирование из-за границы фактически стало невозможным, как бы, по-твоему, существовала ваша организация?

– Чтобы действовать как общественная организация, нужны люди, готовые что-то делать. Многое можно делать без денег, самоорганизовываться, объединяться, продвигать идеи и инициативы. Опыт с «Громадським ТБ» показателен, ведь ребята работают на деньги общественности, и это свидетельствует о том, что нужно развивать культуру donations.

Люди не понимали, что такое общественные организации, зачем они нужны. Евромайдан же поднял все это понимание, стало ясно, что человек хочет делиться и помогать. Это целая культура, которая должна быть воспитана в нашем обществе. Постепенно она развивается, это перспектива десяти лет при хорошем сценарии.

– Но люди научились делиться во время беды. Будут ли они к этому готовы в мирное время?

– Безусловно, критические моменты проявляют экстраординарные способности, ты права. Будет другая ситуация, будет спокойствие, возможно, желание уменьшится. Но понимание, осознание будет совершенно другое, мы будем иными людьми в голове и не вернемся к тому, что было раньше. Евромайдан – это не территория, это сознание мозга, души и сердца. 

– Насколько я понимаю, вы живете не только за счет грантов, но и за счет общественных пожертвований.

– У нас такой опыт был лишь раз, мы собрали 14 тысяч долларов в рамках кампании «Чесно». С размерами грантов это несравнимо.

– Тем не менее, что для вас значат эти деньги?

– Самое главное – это понимание людей, что то, что мы делаем, важно, и желание присоединиться, их доверие. Конечно, вопрос не в количестве.

– У вас во время кампании «Чесно» был лозунг «Фильтруй власть». А когда уже можно будет перейти к другому лозунгу – «Контролируй власть»?

– На самом деле термин «фильтруй» означает, что ты контролируешь то, что говоришь, и озвучиваешь только то, что приемлемо. «Фильтруй» подразумевает вдумчивый контроль над властью. Кого ты допускаешь во власть? Как ты голосуешь? Каким образом ты ведешь себя с властью? Это и есть контроль. Но одно дело – выборы раз в год, а другое – контроль на локальном уровне, в отношениях с ЖЭКом, например. У тебя есть обязательство не только критиковать, но и строить власть. Без тебя лично ничего не изменится.